Юна

Пращур Олег

— Как же я вас всех презираю! Всех слабаков своего рода! Ненавижу вас! Как вы могли поступить так со мной? Замуж не могу выйти, с подругами не клеится, работа дурацкая, квартиры нет, ценностей нет! — думала я в очередной раз, провожая еще один дурацкий день своей дурацкой жизнЕнки…..

Так и провалилась  с тяжелыми  мыслями и чувствами, совершенно не замечая границы перехода в сон…

Стоя я на коленях в грязи, сама плачу, слюни размазываю, сердце вот вот разорвется от всей этой ненависти……..

Размазывая тушь со слезами  и разлипая веки, смотрю: лежит воин. Властный , выражение лица жесткое, нос длинный и острый, губы тонкие, плотно сжатые, глаза малюсенькие….

Я в своей ненависти даже и не удивилась всем этим фокусам:  мужчина, я на коленях, у него руки скрещены, как у мертвеца, меч в руках. Единственное, что было красивое в этой картине, так это меч…. длинный, блестящий, до сих пор готовый к поединку. И рукоятка меча. Серебряная, с выпуклыми листочками, на каждом листе видны прожилки. Работа ювелирная, тонкая….Вся рукоятка в листве, тут мастер, явно, перестарался. Рукоятка, то видно, не подъемная… не мудрено, что воин мертв. С таким мечом и воевать то не сподручно, его ж не поднять! А если с войском воевать, где нужна прыть да реакция….Совершенно не возможно….. Пока раздумывала над неправильной работой мастера и глупостью воина в  том, что он приобрел такой меч, я не заметила, как воин открыл глаза, и глядя на меня, глубоким, сильным, гулким голосом, будто из под  земли, говорит:

— Расскажу тебе, Юлечка свою историю….Я -Воин. Имя мне- Олег. Я защищал. Защищал подворье. Зажиточное. Было там и хозяйство, и скот, и склады с запасами. Церковь деревянная.  Крестьяне с детками. Жены их….Была и у меня жена. Любила она меня. Знаю это. Нежная была, ласкалась ко мне. Бежала ко мне в объятия каждый раз, когда видела. Только мне это не надо было. Я не мог проявлять чувства. И не хотел. Я знал, что она меня любит , мне этого было достаточно. Но и без любви мог прожить не плохо.  Я любил меч свой. А меч мой любил плоть с кровью. Не мог он в ножнах находится, он сильнее меня был. Я был его рабом.

Меч любил смерть, уважал ее. Стремился к ней. Поэтому я никогда не шел с врагами на переговоры. Рубил, кромсал категорично, никто и никогда не получал пощады. Мои руки всегда были в крови, мои уши всегда слышали предсмертный выдох, а иногда и хрип, мои глаза видели , какая смерть, мои руки чувствовали , какой он, конец Жизни.

Я ненавидел всех этих слабых воинов, я ненавидел, когда они молили о пощаде. Много у меня было имен: Олег Беспощадный, Олег Страшный, Олег Посланник Смерти, Олег Ужасный. Со временем , наше подворье перестали пытаться захватить и поработить. Потому что слово обо мне разлилось на округи реками крови.

Не знали люди, что меч мой был не прост. С каждой смертью на рукоятки появлялся лист, лист тополя. .. Еще один красивый серебряный лист тополя. Но, чем больше приносил смертей мой Господин, тем тяжелее становилась рукоять , обвитая листьями тополя. И мне приходилось после каждой битвы идти в поле, к дубу и читать молитву о каждом убиенном от моей руки, предварительно вырыв ямку для серебряной красоты. С каждой молитвой, листок за листком опадали с меча, он становился легче и легче. Тогда он снова был пригоден для схватки.

С летами, Женя моя, Оля, окаменела сердцем, перестала любить меня. Перестала уважать Олега Беспощадного. Не знала она , что молитвы зачитываю о каждом. Думала, я бессердечен. И сама допустила окаменения в сердце своем. Ко мне и к деткам нашим. Плохое говорила потомству, окаменели и зачерствели и их сердца. Сердца их детей тоже не знали жизни, так много веков…. так много веков.

И ко мне пришла смерть ,  от моего  меча в битве. Не справился я. Меч мой силу свою и на меня направил. Мою Жизнь познал. Это было чУдно, перейти во владения смерти от своего Господина…. Об одном печалюсь: не успел я под дубом помолиться о листьях тополя.  Висят гроздьями на рукояти, на грудь давит….Покоя не дают. И моему листу тополя молитва нужна…Надо очистить рукоятку…

Я от всей этой истории, и понятно, ошарашенная…. и говорю с возмущением:

— Я то тут при чем? не впутывайте меня в эту историю с мечом-монстром и Олегом Кровожадным. Не нужно мне этих историй знать. Лежите себе со своими ужасами и сами с собой общайтесь!

—  Я главное не сказал, Иулия…. Я — Дед твой, Пращур. От меня ты пошла. От моей жены Оли сердце твое жизни не знает, по Любви тоскует… Измаялась ты, измаялись листья тополя. Пришел я , отпусти меня, и я отпущу тебя! К Жизни отпущу, к Любви…

Тут пришло неожиданно спокойствие …. отпустила я. Очистила рукоятку меча я , молитву прочла. По Олегу, Отважному рабу Божьему и по все листьям тополя. Ведь и Смерть Богу подчиняется,  это Он и при Жизни понял. Потому и не сопротивлялся Мечу.

Сказка представлена в авторской редакции